Хроника Третьего Кризиса - Страница 103

103

Двумя неуловимыми ударами он сломал Шеридану обе руки, а возвратным ходом локтя раздробил Коффи грудную клетку. Все это заняло у него не больше секунды.

Еще два хлопка, и нас стало всего вдвое больше. По сравнению с тем численным преимуществом, которое мы имели вначале, это было плохо. Но даже двукратное наше превосходство долго не удержалось.

Я прыгнул. Мое тело поднялось в воздух метра на два, левая нога ушла под туловище, правая вытянута вперед, подобно тарану, руки автоматически занимают места блоков. Без ложной скромности скажу, что это был один из немногих грамотно и по всем правилам выполненных мною ударов. Он пропал даром.

Сато сместился на полметра влево, а поскольку я уже находился в воздухе, то перегруппироваться и изменить направление удара уже не успел. Когда я пролетал рядом с ним, Сато изменил траекторию моего прыжка легким касанием ладони к моему плечу, в результате чего я рухнул прямиком на чайный столик, заставленный соответствующими принадлежностями. Столик рухнул под моим весом, и я услышал хруст фарфора под своей спиной. Адски заболела поясница, в которую угодил серебряный сливочник.

Оябун, он же черный ниндзя, перешел в наступление, делая это столь же совершенно, как до этого защищался.

Пока ваш покорный слуга выкарабкивался из обломков и осколков чайного столика, Сато одним махом преодолел расстояние до двух оставшихся агентов и вывел их из строя, а следовательно, и из локального пространства этой планеты. Что и как конкретно он делал, я описать не берусь, но эффект получился ошеломляющий.

Шо стоял, тяжело дыша и опираясь спиной о стену.

Его противник, судя по тому, как неестественно была вывернута его шея, пребывал в лучшем мире. В комнате, если не считать общего хаоса, оставались три трупа, двое полумертвых гвардейцев и один более чем живой якудза.

Подкрепления я не ждал: никто из дежурных, получив одно за другим пять искалеченных тел, не рискнет отправить в мясорубку новую порцию пушечного мяса, тем более что из-за периода дезориентации агенты будут уязвимыми изначально.

Сато же в подкреплении не нуждался, но оно могло прибыть в любой момент. Пока бой занял не так много времени, но кто-то из охраны здания вот-вот может подняться наверх и, услышав доносящийся из апартаментов босса шум, проверить, в чем там дело. Да и тела двух внешних охранников, оставленные нами там, где их вырубили, способны вызвать у яков определенные подозрения.

Все просто классно, сказал я себе. Сейчас этот парнишка нас обоих завяжет узлами, и я могу спокойно отправляться домой с очередным провалом. Может быть, я даже останусь жив, и наши медики смогут распутать мои конечности.

Сато бесстрастно стоял, скрестив руки на груди, и смотрел мимо меня туда, где находился рядовой Такаги. Тем не менее когда оябун заговорил, обращался он ко мне.

— Гайджин, — сказал он. — Я позволю тебе уйти и рассказать остальным, что здесь произошло и что ты начал своими действиями. Но этот ронин останется здесь навсегда.

— Извини, но этого сделать я не могу.

— Тогда пламя моей ярости испепелит вас обоих.

— Звучит красиво, — согласился я, не питая и тени сомнения насчет осуществимости его угрозы. Но я отчаянно бравировал, пытаясь выиграть передышку для Шо. Поединок с Гендзо Ишибаси должен был даться ему нелегко.

Сато уже напрочь забыл о моем существовании. Я был для него не более чем докучливым комаром, источником некоего раздражения, а не реальной угрозы.

— Ренегат, — сказал он Шо. Очевидно, театральная напыщенность перед казнью была у японцев в большом почете, и Сато взял на себя труд разъяснить каждому из нас, за что именно собирается лишить нас жизни. — Ты думаешь, я не узнал тебя? Ты думаешь, я тебя не помню? Я предоставил тебе право жить. Я предоставил тебе возможность получить образование, я дал тебе деньги и указал цель в жизни. Я поручил тебе ответственное дело. А что ты сделал? Ты предал меня, предал кодекс бусидо и память о своих родителях!

— Ложь, — тихо сказал Шо. То ли он тоже тянул время, то ли хотел в последний раз попытаться оправдать свой поступок, объяснить его тем, кому столь долго служил. — Вы извратили принципы бусидо, сделав его сводом законов для уличной банды. Бусидо во все времена был кодексом чести самураев, а не якудз, и вы не имеете права называть себя его последователями. У якудз вообще нет чести.

— Ронин, — слово звучало настолько презрительно, насколько вообще может звучать слетающее с языка сочетание звуков.

Если мы оба останемся живы, что в данный момент не является непреложным фактом, я дал себе слово спросить у Шо, что же оно означает, с тем чтобы включить его в свой ругательный лексикон.

— Нет, не ронин, — сказал Шо. — Верность своему князю в бусидо еще далеко не все. Нельзя слепо выполнять приказы, надо идти туда, куда зовут тебя сердце и разум. Когда вы послали меня в Гвардию, я так не думал. И собирался выполнить все приказы. Но со временем я понял, что Гвардия — истинная обитель Пути Воина.

— И ты осмелился вернуться сюда? Тебе надо было забиться в самый темный угол вашей Штаб-квартиры и дрожать там в ожидании моей мести. А ты пришел сюда и осмелился бросить мне вызов? Помни, Такаги, якудза ничего не забывает и никогда не прощает. Я пророчу тебе смерть!

— Тоже мне, пророк, — пробормотал я, выхватывая из-за спины «осу» и открывая огонь.

Сейчас я уже не хотел брать Сато живым. Я видел его в деле и видел то, что он сотворил с нашими ребятами. Мною двигали лишь желание спасти жизнь Шо и свою собственную заодно. И в то же время я не испытывал ни малейших иллюзий по поводу моих шансов в этого парня попасть.

103